Явление рефлексивной симметрии в языке связано с целенаправленным характером коммуникативных актов, или речевых актов. Допустим, вы протягиваете руку своему знакомому и произносите: «Здравствуй!». Если заострить внимание только на языковом выражении, то что именно вы хотите сообщить? Может быть, вы хотите в буквальном смысле пожелать ему доброго здравия, возможно, что вы хотите просто обозначить свое присутствие в его поле зрения, не исключено, что вас прежде всего интересует, чтобы он знал, что вы по-прежнему на «ты», вполне может быть, что вы хотите продемонстрировать ему звучание вашего голоса. Осознавая свое коммуникативное послание различными способами, вы придете к попарно рефлексивно-симметричным речевым актам.
Аналогично дело обстоит и с речевыми актами. Допустим, что произнося цепочку звуков D, мы стремимся к цели А, при этом побочным результатом данного речевого акта является и цель Б. Речевой акт, предполагающий Б основной целью, а А побочной, будем называть рефлексивно симметричным первому. Таким образом, рефлексивно симметричные речевые акты отличаются только осознанием основного и побочного результатов, цепочка звуков, произносимых при этом, является инвариантной.
На интересный пример такого рода указывает Н.Хомский, анализируя различные способы понимания исходного, сообщаемого слушающему предложения «Невидимый Бог создал видимый мир» [3, с. 8]. Хомский обращает внимание на тот факт, что слушающий может понять это предложение разными способами: 1. Бог невидим. 2. Мир видим. 3. Бог создал мир. Для того, чтобы рефлексивная симметрия этих речевых актов (здесь противопоставление говорящего и слушающего не принципиально) стала очевидной, позволим себе переписать их следующим образом: 1. Бог невидим, и он создал видимый мир. 2. Мир видим, и он создан невидимым богом. 3. Бог создал мир, будучи невидимым. Очевидно, что мы здесь сталкиваемся с попарно рефлексивно симметричными речевыми актами.