Главное то, что наркотическое средство, в отличие от внешних объектов, в частности от окружения, подобно фетишу всегда находится в распоряжении и что преодоление страхов становится возможным не благодаря разрешению конфликтов и активному преобразованию мира, а в результате простой манипуляции с собой, когда изменяется личность и искажается восприятие.
Ход своих мыслей и с этим связанную манеру изложения Гловер демонстрирует в своем резюме наркомании:
«Когда тело — а именно его чувственное восприятие — "расщепляется", наркотическое вещество внешне устраняет напряжение, вызванное влечениями, или нужду;но оно способно также убить, исцелить, наказать или удовлетворить "психические объекты"в теле, а также тело в качестве "Самости". Когда "расщепляется"внешний мир, могут устраняться не только проистекающие из внешнего мира влечения-раздражители, но и спроецированные на внешний мир внутренние влечения-раздражители. Одновременно, однако, могут быть убиты или наказаны также внешние воспринимаемые как опасные объекты;такое отдаление объектов может предприниматься также и для их защиты. Это "двойное действие"объясняет чрезвычайно интенсивное чувство принуждения, присущее наркоманам. Особенно оно сильно в тех случаях, в которых как "Самость", так и "интроецированные объекты"воспринимаются как злые и опасные, а единственная возможность сохранить "добрую Самость"и "добрые объекты"состоит в том, чтобы изолировать ее (в форме доброго объекта) во внешнем мире» (Glover 1933,197).
Возможно, из-за трудности восприятия и различного отношения к идеям Мелани Кляйн эти интересные рассуждения Гловера, за редким исключением (Benedek 1936, Rosenfeld 1960), в достаточной мере не развивались, хотя они в сравнении с другими более пригодны для объяснения символического воздействия и значения наркотического средства.
И наоборот — здесь мы последуем за критикой Йорка (Yorke 1970) — изображение Фенихелем наркомании в его классическом учебнике по психоанализу является скорее шагом назад и упрощением некоторых представлений. Фенихель (вначале в 19 31 году и в более детальном изложении — в 194 5-м) причислял наркоманию, куда он относил также и алкоголизм, к импульсивным неврозам, для которых характерны непреодолимые импульсивные побуждения, воспринимаемые, однако, не как навязчивости, а как синтонные, то есть не чуждые Я.
Они дают о себе знать через характерную неодолимость, отличающую их от нормального инстинктивного побуждения и возникающую из-за усиления натиска влечений и защитных устремлений.