Шизофрения — не болезнь

Шизофрения — не болезнь, это всего лишь оскорби­тельное название, которое «специалисты в области ду­шевного здоровья» используют, имея в виду слабых мира сего. Получить диагноз «шизофрения» — все равно что получить табличку, которую вешают на шею человека, чтобы все знали, кто он такой, и не подходили близко. Для молодых людей, которых отводят к психиатру, что­бы он поставил им диагноз, — это последний, самый силь­ный удар судьбы. Ярлык «больной шизофренией» за­ставляет человека думать о себе как о шизофренике, а дру­гих — вести себя с ним как с шизофреником, например положить в больницу, и, скорее всего, надолго, в резуль­тате чего жертва совместных действий семьи и психиат­ров становится окончательно безумной и безнадежной.

Безумие бывает тихим, бывает возбужденным, быва­ет пугливым, бывает драматическим. Самая драматичная форма безумия — это так называемая параноидная фор­ма шизофрении.

Паранойя

Официальное психиатрическое мнение относительно паранойяльных реакций таково: паранойя — это психи­ческое расстройство, сопровождающееся манией вели­чия или манией преследования, а также созданием псев­дообщностей. Проанализируем это определение повни­мательнее. Человек, страдающий паранойей, обычно считает себя целью преследования какой-либо органи­зации, например ФБР, КГБ, мафии или «Дженерал мо­торе». Иллюзия величия в данном случае выражается в том, что человек думает, что все Бюро федеральных рас­следований или мафия заняты им. Человек, страдающий паранойей, считает, что некоторые группы людей объе­диняются против него («создание псевдообщностей»). Например, такой человек может верить, что его психи­атр, ФБР и Коммунистическая партия объединились, чтобы сжить его со свету. Что характерно, в других отно­шениях интеллект больного паранойей не страдает, а его чувства и действия логически совместимы с его мысля­ми и последовательны. Больной не считает, что его взгля­ды ошибочны и потому не ищет психиатрической помо­щи и не приветствует ее.

Классический взгляд на развитие паранойи предпола­гает, что в ее основе лежит внешнее воздействие (стресс). Говоря о факторах, ускоряющих развитие паранойи, Кэмерон в «Американском руководстве по психиатрии» перечисляет трудные внешние ситуации, ситуации кон­курентной борьбы, постоянное близкое общение с лица­ми своего пола и социальную изоляцию. Далее он назы­вает издевательства, неудачи, потерю главного источни­ка безопасности, чью-либо смерть или отказ от своих обязательств, предательство, отвергнутые чувства, об­ман, игнорирование, потерю средств к существованию и физическое увечье. Однако позже он игнорирует все на­званные факторы, когда пишет:

Но это не значит, что паранойяльные реакции у взрослого человека развиваются в ответ на агрессию, совращение, неудачу, неожиданный близкий контакт или изоляцию, потерю источника безопасности или удовольствия. Эти факторы лишь ускоряют развитие болезни. Они — лишь последняя капля. Истинный источник болезни находится в хронической нестабильности, причина которой — инфан­тильная защитная организация с недостаточной опорой на реальность, избирательная гиперсенситивность к бессозна­тельным процессам других людей и непреодолимая склон­ность к проекции и формированию псевдообщностей. Тем не менее факторы, ускоряющие развитие болезни, являют­ся динамически и клинически значимыми, так как запуска­ют процесс, который пациент, вследствие своей дефектив­ной личностной организации, оказывается не в состоянии остановить.

Несмотря на очевидность того, что внешние стрессо­вые воздействия и жестокие условия ускоряют развитие паранойи, автор считает истинной причиной болезни «недостаточную связь с реальностью» и «инфантиль­ную» личность пациента.

У меня другое мнение. На мой взгляд, то, что психи­атры называют «параноидной формой шизофрении», — это состояние души, которое является результатом сис­тематической лжи и подавления в детстве и во взрослой жизни пациента. Даже Кэмерон пишет, что, «когда боль­ной проецирует то, что он отрицает, он проецирует не случайно. Он приписывает эротические и агрессивные желания людям, которые демонстрируют минимальные внешние признаки соответствующего состояния. Так как у каждого есть агрессивные желания, избирательной ги-персенситивности больного паранойей нетрудно найти человека для своей проекции. Таким образом, в обвинени­ях параноика всегда есть зерно истины», заключает Кэ­мерон. Здесь, хотя и пользуясь психиатрическим жарго­ном (о котором я умолчу), он называет важнейший факт, касающийся паранойи, а именно (скажу своими слова­ми): паранойя — это состояние обостренной чувстви­тельности.