Важно, насколько ребенок энергичен и смел. Эти свойства являются врожденными, так как некоторые дети ведут себя активнее других еще до рождения. Один ребенок, столкнувшись с запретом «Не двигайся», может полностью перестать двигаться, но оставить за собой право смеяться и петь.
Другой на его месте подумает: «Хочу и буду!» — и тогда родителям придется усилить запрет, если они хотят, чтобы он выполнялся. Чем активнее сопротивление, тем сильнее становится запрет, который должен положить ему конец. Одни родители, дойдя до определенного уровня, остановятся. Другие будут бить ребенка или даже убьют его, если он не будет слушаться. Чем младше ребенок, тем легче с ним справиться. Таким образом, склонность ребенка к послушанию в сочетании с силой давления окружающей среды в результате приводит к отказу со стороны ребенка от определенной доли его потенциала. Кто-то теряет 10%, кто-то — 50 %, а кто-то и все 90 %. Отныне им предстоит жить девяностопроцентной, пятидесятипроцентной или десятипроцентной жизнью. Давление исходит не только от родителей и учителей, но и от социально-экономических условий жизни. В гетто на ребенка давят не только отец и мать, требуя отказа от автономии, но и все факторы, которые давят на мать и отца.
Эрик Берн не считал, что плохие жизненные условия имеют отношение к работе психотерапевта. На его взгляд, этот фактор был из области политики, и он не хотел мешать политику с психиатрией. Он возражал против обсуждения такого рода данных в дискуссиях, посвященных проблемам психотерапии. Он называл такие обсуждения «Подумайте, какой ужас!». Тем не менее я с ним не согласен. Люди живут в социальной среде, которая является подавляющей, и когда психотерапевт не рассматривает социальные условия, он опускает важный детерминант поведения. Психотерапевт, который закрывает глаза на дискриминацию по полу, по возрасту или по расовому признаку, не сможет хорошо сделать свою работу, если только он не работает с представителями «неработающих (то есть высших) классов», которых эти проблемы не касаются.