Развивая этот ход мысли, Muller обосновывает далее представление о сознании, как о категории принципиально не биологического, а социального порядка. Сознание, подчеркивает он, возникло (при наличии, разумеется, соответствующих мозговых предпосылок) как следствие специфического для человека трудового процесса и на протяжении всей истории человечества в первую очередь зависело именно от особенностей этого общественного трудового процесса. Поэтому оно является не первичным, физиологическим, а вторичным, социальным продуктом, определяемым производственными отношениями и другими факторами общественного порядка. Его формой является мышление, его содержанием — отражение общественного бытия. Физиологические предпосылки сознания могут иметь свои «центры», но рассматривать эти центры как область, в которой сознание «локализуется», было бы методологически неправильным.
В заключительной части статьи Miiller вновь возвращается к вопросу о взаимоотношении понятий сознания и психики и, проводя философский анализ, подчеркивает, что представление о сознании, как о качественно своеобразной, высшей форме проявления психического, правомерно лишь при использовании этого понятия в плане естествознания, в плане «онтологическом», в то время как при гносеологическом подходе понятие «сознания» употребляется как антитеза понятия материи и, следовательно, как синоним «психического». Одновременное существование двух разных смыслов понятия «сознания» — онтологического и гносеологического — не содержит внутреннего противоречия, ибо применяются эти разные смыслы при рассмотрении сознания в разных аспектах. Путаница возникает лишь тогда, когда гносеологический смысл проникает в естественно-научный план рассмотрения (или наоборот) и когда в результате именно такого логического соскальзывания начинают спорить, на каком уровне филогенеза «сознание» впервые возникает: у губок, по Lucas, у червей, по Dall, у рыб, по Edinger, и т. д.
Miiller также отмечает (и в интересующем нас аспекте это является особенно важным), что он не согласен с представлением Weinschenk, по которому сознание имеет дело лишь с готовыми результатами несознаваемой мозговой деятельности. Такая точка зрения, по его мнению, означает недооценку активной роли сознания. А мысль о том, что осознанные переяшвания — это лишь «остров в море бессознательного», заставляет его вспомнить реакционные концепции Nietzsche, также говорившего, как известно, о «тонком покрове», в роли которого сознание выступает по отношению к скрытым за ним глубинным влечениям, темным инстинктам и т. п. Трактовка «бессознательного», предлагаемая Weinschenk, обнаруживает поэтому, по мнению Miiller, близость к характерным представлениям философии субъективного идеализма.
Биологизнрующие й социологизирующие трактовки категории сознания.