Сенситив Майк

Майк — сенситив, способности которого я имела благоприятную возможность изучать. Его мать боя­лась СЧВ, однако, к.своему огорчению обнаружила, что в ее руках находиться то, чем она может снять боль и облегчить страдания всей семье и своим друзьям. Но она с неохотой делала это, потому что понимала, как это могут расценить другие. Больше никто из членов семьи Майка не проявлял никаких способностей к СЧВ, и его родители думали, что он «нормален». Иногда они наказывали его, так как он говорил «слишком нереально».

Майк помнил, что СЧВ проявилось у него с само­го раннего детства. Он много знал о событиях, про­исходящих на расстоянии, они, казалось, возникают в его уме без какой-либо особой причины. Такие вещи были столь обычны для Майка, что он не мог понять, почему другие не видят этого. В одно рож­дественское утро, когда Майку было 6 лет, члены семьи собрались, чтобы вручить друг другу подарки, а мальчик уже знал, что подарки находятся под рождественской елкой. Он сообщил своим сестрам и другим членам семьи, что находиться у каждого в пакете прежде, чем пакеты были раскрыты. Мать решила, что Майк заранее подкрался под елку и открыл пакеты ночью. Он был наказан за это и особенно за то, что открывал чужие пакеты. Маль­чик был слишком мал, чтобы понять, что на самом деле случилось, и был сконфужен и унижен тем, что был наказан ни за что.

Когда Майк стал постарше, то стал обсуждать подобные случаи со всеми детьми. Тогда он впер­вые понял, что другие люди не могли смотреть в закрытые ящики и видеть то, что находилось внут­ри. Однажды Майк был сильно разочарован тем, что не святой Николай пришел к ним на рождество, так как он немедленно узнал в госте соседа по смежной квартире. Он был потрясен тем, что ро­дители ему лгали.

Когда Майк стал старше, то способность видеть сквозь преграды, знать о событиях, происходящих на далеком расстоянии, стали частью его жизни. Чаще он ничего не рассказывал об этом, потому что когда-то получал выговоры за то, что говорил о вещах, о которых знать якобы не мог мог. Иногда увиденные картины, события, которые должны бы­ли произойти, были столь реальны, что Майк не­вольно рассказывал об этом окружающим. Майку тогда было около четырнадцати лет, он с сестрой сидел в комнате, но внезапно вскочил со стула и прыгнул, как будто хотел поймать кого-то, кто па­дал. Когда Майк поднялся, то сказал сестре: «М-с С. только что упала. Я видел ее падающей на пол в ее доме. Она сломала левое бедро. Ее везут в больницу св. Марии и она будет в палате 218"

Майк был в полном сознании, и картина несчаст­ного случая была такой жизненной, что подросток был вполне убежден, что прав. Через несколько ми­нут отец вернулся домой и сестра рассказала ему о предвидениях брата. Отец посчитал это очередной глупостью сына и решил проучить его. Он сказал Майку, что видел м-с С., друга семьи, в то утро и что она была здорова. Отец предложил пойти в больни­цу св. Марии, чтобы доказать Майку, что все это неверно. Придя в больницу, отец узнал в справоч­ном бюро, кто был в палате 128. М-с С. там не было, но в тот же момент вышел м-р С. и сказал, что его жена упала и была в тяжелом состоянии и что ее только что отвезли в палату 128. Оказалось, что у нее было сломано левое бедро.

Одним из интересных обстоятельств было то, что Майк видел м-с С. именно в тот момент, когда случилось несчастье, но палату больницы и ее но­мер он знал до того, как м-с С. туда попала. После этого случая родители Майка смирились с тем фак­том, что сын был немного «странным». Они пере­стали высмеивать его, зная, что он практически всегда был прав.

Майк продолжал применять эти свои способности в течение всей жизни, уже и будучи взрослым, вме­сте с некоторыми другими способностями, которые пришли с годами. Он имеет повышенную чувстви­тельность в руках и кончиках пальцев, может, держа в руках изолированный электрический провод, ска­зать, течет по нему ток или нет. Эта чувствитель­ность была проверена в ходе нескольких опытов, проведенных в присутствии известных и надежных специалистов.

Майк может, войдя в комнату, найти кем-то спрятанную булавку. Объясняя, каким образом он находит предмет, Майк говорит, что сосредоточи­вает свой ум на предмете и протягивает руки впе­ред. Он двигает кончиками пальцев, идя по комна­те — кожа чувствует направление. Майк следует за кончиками своих пальцев, ощущая магнетизм предмета, двигаясь без колебаний к месту, где он спрятан.

Я решила попробовать провести с Майком опы­ты по «чтению» картин с закрытыми глазами. Ког­да он проводил кончиками пальцев по картине, то не говорил, что точно изображено. Казалось, что он скорее получал общее впечатление о картине, чем подробные сведения о предметах, на ней изо­браженных.

В творческой работе, относящейся к искусству, у Майка бывают моменты, когда произведение ис­кусства целиком легко как бы вспыхивает у него в голове. Затем Майк сохраняет в уме это изображе­ние, пока не сделает начальные наброски для скульптуры или картины. Позже он может срав­нить первоначальное изображение с законченной работой. Произведения Майка были выставлены в нескольких университетах, его скульптура и кар­тины были показаны на художественных выстав­ках.

Майк может так ясно видеть исторические собы­тия, что для него они почти так же реальны, как и внешний мир. Он оказывается в исторической эпо­хе, определенной географической точке и видит со­бытия, слышит шаги людей, цаблюдает их движе­ния, понимает язык того времени. Он может повто­рить группе присутствующих экспериментаторов слова на языках, которых на самом деле не знает. Майк не любит опыты подобного рода, потому что у него есть склонность так далеко уходить в жизнь, речь и чувства исторической сцены, что он теряет контакт с внешним миром. Он почти впадает в со­стояние транса, если надолго остается в контакте с историей. Он не любит состояний, в которых не сохраняет полного контроля над всеми своими спо­собностями. Лицам, наблюдающим за Майком, он иногда кажется щжблизившимся к состоянию тран­са. Для того чтобы предотвратить это, Майк разго­варивает с присутствующими экспериментаторами, повторяя слова, которые слышит, и описывая сцены, которые видит.